Фильм рассказывает о жизни Саякбая Каралаева, поэта и сказителя эпоса “Манас”, последнего манасчы из плеяды великих творцов устной поэзии. Сюжет строится на документальной съемке сказителя во время живого выступления. Жизнь и личность манасчы раскрываются через органичное переплетение событий недалекого прошлого Кыргызстана с некоторыми событиями эпоса.
С одной стороны, это такой способ “сторителлинга”, при котором зритель пропускает фильм через себя. С другой - обращение к народному творчеству, которое воспевает величие земли, природы и народа, который пережил и преодолел трудности, соразмерные событиям описанным в эпосе.

Структура фильма идентична последовательному ступенчатому восхождению к кульминации. В фильме три сюжетные линии - линия эпоса, линия истории народа и линия истории человека. Начало фильма представлено стоп-кадрами самого манасчы в момент исполнения эпоса. Эти кадры четко передают характер героя, знакомят зрителя с ним.

Затем зритель знакомится с масштабом эпоса: “6000 строк, 6 месяцев непрерывного чтения, в 3 раза больше Махабхараты и в 16 раз - Илиады и Одиссея”. В фильме прослеживается идея “своего человека” близкого к образу тысячи кыргызстанцев. Это выражается как в закадровой речи обращением “Саке”, который пережил в двадцатилетнем возрасте трагедию 1916 г.⁵ и участвовал в гражданской войне, так и в финале, где зритель открывает для себя Саке-беркутчи.

Пластическое решение фильма, каждый кадр, каждая деталь и каждый эпизод в фильме продуман и наполнен смыслом. Выразительные подсъемки слушателей манасчы и общие обзорные планы являют собой отдельный кинодокумент об образах и людях того времени. Параллельный монтаж, точный закадровый текст удерживает внимание зрителя и усиливает воздействие фильма.

Тематический фокус фильма обращается одновременно как к истокам народного творчества, так и к поиску самобытности народа и ярко отражает дух шестидесятых. Эта тема красной нитью проходит в каждом втором фильме тех лет. Еще десятью годами раньше рассматривался вопрос о запрете эпоса из-за несоответствия советской идеологии⁶. На фоне таких событий запечатлеть манасчы на кинопленке, вероятно, было рискованно, но необходимо после вынужденной паузы. Необходимо для рефлексии о прошлом, поиска собственного происхождения и озвучивания того, о чем не скажешь в будний день. В фильме, в качестве эпиграфа используются слова Рамена Роллана “...Не прошлое воскресает в нас, а это мы отбрасываем в прошлое свою тень - наши желания, наши вопросы, наш порядок и наше смятение”, что уже дает отсылку к тому, что это не просто портретный фильм, а попытка осмысления истории, прошлого. Финальный кадр оставляет зрителю пищу для размышления и простор для раздумий - осмысление своей истории через человека как необходимый этап в становлении народа.

Айка - шестилетняя актриса, снимается в роли дочери. Девочка растет без отца в настоящей жизни и поэтому привязывается к актеру-папе. Тем более, для “вхождения в роль” роли по заданию режиссера “папа и дочь” проводят много времени вместе за пределами киноплощадки. Маленькая актриса, мамина дочка, как она сама говорит, уже “работает”. Самостоятельная, уверенная в себе девочка на кинопробах отказывается играть с кандидатом на роль отца, у которого стереотипное представление о воспитании и роли ребенка, к тому же он грубиян. Кинопробы проходит тот, кто смог подобрать подход к девочке - простотой и искренностью. Это молодой актер на старте карьеры, которому предстоит еще учиться и приобретать жизненный опыт.

Лиричный, с ненавязчивым аудиорядом фильм точно передает настроение городской жизни того времени, на фоне строительства городов и урбанизации советских столиц. Технически фильм отличается клиповостью кадров, что не характерно для того времени. Содержательно фильм погружает зрителя в мир искренней детской жизни и призывает зрителя к соразмышлению: за частной историей взаимоотношений взрослых и детей - глобальная модель устройства отношений человека. При этом эта модель отношений задается еще в экспозиции - когда Айка играет и пугает куклу тем, что собачка забодает с оговоркой “это понарошку, чтобы злюку напугать”. Только в жизни с реальными людьми оказалось нельзя обещать быть “взаправдашним отцом” ребенку, когда на самом деле это игра понарошку.

“Кнопка” - рядовой телевизионный фильм для широкого зрителя, не из числа фестивальных. На мой субъективный взгляд, это один из показательных и характерных художественных фильмов того времени. Семидесятые - пик нового времени, когда строились города и многоэтажки, расцвет технологизации. Об этом говорит и место съемки, и рамочный сюжет - процесс кинопроизводства на полном ходу. Так и отношения начинались строиться заново. Кризис института семьи, о котором раньше не говорили, открыто упоминается через неловкие паузы и умалчивание взрослых, а вопрос цельности жизни и полноценности отношений на фоне социальных изменений и урбанизации раскрывается через сюжетную линию.

Фильм подробно повествует о будничной жизни на высокогорном пастбище: чабан уезжает со скотом, жена остается с домашними делами в юрте. У старшего сына Алтынбека, на вид дошкольника, другие заботы - он пробует зубную пасту на вкус, чтобы понять, как выживают космонавты, которые по словам отца едят в космосе “пасту какую-нибудь, не бешмармак же”. Пока местная детвора играет в паровозик, Алтынбек мечтает о высоком. В мечту сына верит и мама.

Тематика фильма задается в экспозиции размышлениями супругов о том, чем питаются космонавты и когда возвращаются на землю, а адресный план маленькой юрты на просторах огромного пастбища вводится как параллель размеров земли в масштабах космоса. Главный мечтатель предстает перед зрителем смелым малым — не боится отделиться от местной детворы, играет один.

Технически этот фильм - реконструкция действительности. Документальное воспроизведение бытовой жизни на джайлоо с элементами постановки. Элементы постановки узнаваемы по аудиосопровождению кадра с помощью “космической музыки”, когда Алтынбек идет по полю, или озвучиванию мыслей мальчика: “Растет ли трава на небе?”.

Повествование строится на панорамных, общих и средних планах. Ритм спокойный, работа камеры плавная, перебивки птиц, парящих высоко в небе, одновременно и добавляют поэтику, и отсылают к “высокому” — космосу.

Визуальный ряд фильма весьма информативный в контексте советских достижений. Зритель узнает, насколько в тот период технологии проникли в самые дальние уголки - не только в детскую игру в поезд или в разговоры о космосе, но это заметно и по газовой плите в юрте, радио и даже по переводному календарю.

В фильме “необычное в обычном”⁷ проскальзывает сквозь время, когда портрет и характер народа показывается не только через быт, но и через смелые мечты. И, по сути, это не отдельный факт из жизни, а атмосфера и настроение той эпохи. В шестидесятые страна только-только становилась на ноги после полувековых событий — восстание 1916 года, гражданская война, репрессии, Вторая мировая — и только начала жить, устремившись к большой мечте.

Сам фильм снят в конце так называемой “эпохи застоя СССР⁸”, и вероятно, это вновь обращение к прошлому как в контексте самого духа того времени, так и сквозь призму возраста: в детстве нет никаких преград. Но понадобится не одно десятилетие, и мы будем возвращаться в прошлое, в поисках “воли человека”, его свободы мышления и смелости мечтать, как бы далеко от “центра мира” он не находился. Что наиболее ярко отражается в парадоксах будней.

Это фильм-наблюдение за жизнью одной деревни в горах, которую от “большой земли” отделяет бурная река. Жители села перебираются на другой берег с помощью самодельной навесной переправы - чертового моста. Висячий настил вмещает около шести человек одновременно. Дети идут в школу и возвращаются обратно через этот мост, по этому мосту перевозят животных, и другие вещи быта. Воду местные жители берут из этой же бурной реки. По короткой панораме можно увидеть, что это обычное небольшое село и жизнь там течет в своем темпе: игрушечная машинка из глины, уроки при свете керосиновой лампы, чай из самовара, беседы за чашкой кумыса, своя “парикмахерская” и своя особая гармония с природой и животным миром.

Нарратив фильма не следует строго последовательной хронологии. Выдержки из наблюдений жизни передаются в условном одном дне с кольцеванием истории: фильм начинается появлением перевозчиков из тумана и завершается их исчезновением в тумане. Другой рефрен вначале и к финалу фильма - это ребенок на берегу у моста, который смотрит то ли на другой берег в будущее, то ли мы позже именно глазами ребенка наблюдаем за происходящим.

Визуальный ряд фильма отличается эффектом погружения, предвосхищая будущее иммерсивных технологий⁹ съемки. Ракурсы съемок настолько точно и выразительно реализованы, что полностью захватывают зрителя и переносят в то время и место, а черно-белая пленка как-будто бы передает саму атмосферу и задает эмоциональный настрой. В фильме есть все планы от общего, до детального. И каждый кадр выверен и документально информативен. Стоит отдельно отметить чувствительность камеры к горному пейзажу, что только углубляет философскую мысль и содержание фильма. Звуко-шумовой ряд в картине минимизирован. Здесь нет ничего лишнего: ненавязчивая музыка и естественный, избранный интершум природы. Отсутствие закадровой речи или синхронов придает фильму особое звучание и поэтичность. А такой поэтичности в визуальной эстетике документалистики добиться нелегко. Вся стилистика и аудиовизуальный пластический ряд фильма ставит во главу рассказа само время и передает авторский замысел.

Этот фильм не просто фактологическое повествование об условиях жизни отдаленного села в период начала независимости. На мой взгляд это ряд неоднозначных вопросов перед неизвестным будущим. Навесная переправа единственная связь села со внешним миром, только этот чертов мост связывает или разделяет? Если это связь - то с лучшей жизнью?

Утренний туман с одной стороны, как будто-бы скрывает первозданность природы и хранит - скрывает гармоничное взаимоотношение человека с природой. С другой стороны, если рассматривать с точки зрения того десятилетия - это и есть состояние полной неизвестности, но при этом продолжение и поддержание жизни без страховки. Отсутствие страховки как реалии того времени и сообщение о том, что там за мостом и здесь на этом берегу нет никаких гарантий, и риски всегда существуют.

Фильм о молодой девушке, которая хочет встретиться с отцом. У нее осталась только одна фотография с ним, где она еще маленькая. Дома эта тема запретная и любая попытка поговорить с мамой и узнать адрес отцовского дома — риск в очередной раз поругаться. Но на этот раз мотивацией настоять на поездке к отцовскому дому становится ее болезнь сердца.

И вот, получив адрес, девушка отправляется в деревню к отцу, чтобы собрать “разбросанные камни” жизни. Отсюда и название фильма,“топ таш” — это народная игра , в которой на землю бросают пять камней. Игроки по очереди собирают эти камни по установленным правилам¹⁰. Правда, героиня не застанет отца в живых и не узнает, думал ли папа о ней, о них. Взамен она приобретет себе дедушку, который смастерит для нее качели вместо отца, условно восполняя внучке упущенное детство.

Символическое вступление в виде сна, в котором силуэт человека уходит вдаль задает тему фильма. Отец ушел и остался только на фотографии. Главная героиня молчаливая, зритель ее узнает по редким репликам. Она — собирательный образ тысячи других, таких же повзрослевших в период развала СССР детей.

Повествование концентрируется вокруг главной героини — отрывистый монтаж и короткие эпизоды последовательно дополняют сюжет. Кадры задуманы как предчувствие будущих событий. Это и детская фотография, и случайная встреча старика, который ищет адрес своих детей, и качели во дворе дома. Визуальный и аудиальный ряд немногословны и точны, что заставляет зрителя вглядываться в картину, размышлять, думать.

Пластическое решение фильма сильно тяготеет к символическому наполнению. Например, контраст города и села апеллируют к внутреннему миру героини. Городской ритм со всей его скоростью и бардачностью против умиротворенности сельского ритма. И дождь как возрождение, наступление “весны”. Процесс игры местной детворы как “флешбек” в режиме реального времени. Вероятно, закрытие гештальта, обретение потерянного, неполноценного детства.

История героини фильма отражает историю страны, которая еще недавно обрела независимость и находится на пути поиска себя, обретения собственных “разбросанных камней”. И стране, и героине пришлось взрослеть на фоне разрухи после развала Союза, когда главной задачей было выживание, места и времени для размышлений о себе не оставалось, а голос для самовыражения и вовсе отсутствовал.

Это фильм о жизни беспризорников на улицах столицы. Действие происходит в конце первого десятилетия нулевых. Это второе десятилетие после развала СССР, когда уже люди оправились от шока, но еще не сориентировались в пространстве и блуждали “в тумане”, не зная точного маршрута.

Шералы - худощавый подросток, лет двенадцати на вид - уже не первый год выживает на улице. За ним увязался малой на голову меньше ростом, а по возрасту - всего на пару лет младше. Кыялбек сбежал из дома, ему только-только предстоит узнать правила улиц и “повзрослеть” за какие-то пару строк популярной песни.

Привычный для Шералы распорядок дня состоит из пения в подземном переходе и попрошайничества на автотрассе. Ночевки, если повезет, в люках, если нет, то в недостроенных зданиях многоэтажек. Хотя, как повезет: если в одном месте воняет, то в другом “немного померзнуть придется”.

Фильм начинается с закадрового голоса мальчика Шералы. Это односторонний разговор с мамой, важный монолог, каждое предложение в котором отражает способ устройства и мышления поколения того времени.

“...Вы, наверное, уже привыкли? А у меня все хорошо. Учусь в лицее, там очень хорошо. Учусь только на пятерки. Ну, есть немного четверок, но я их обязательно исправлю. Мама, вы не переживайте за меня, ладно? Я же уже взрослый. Ну ладно, я пошел”.

Беспечный пока что малой не понимает, почему Шералы врет. Ведь это неправда. Но здесь работает железный аргумент: “Она и так прожила в этой жизни тяжелую жизнь. Пусть хотя бы там не переживает”.

Сюжет фильма, как нарративно, так и структурно, строится на хронологической последовательности событий, с нарастанием развития действия к финалу фильма. Каждый эпизод раскрывает героев и их окружение. Так, к примеру в эпизоде, когда они подходят к двери квартиры, где вероятно живут родители малого, по голосам пьяных взрослых, для Шералы все становится очевидным: уж лучше улица. И поэтому Кыялбек теперь с ним.

Шералы - это собирательный образ человека-решения, человека-действия. При этом он сохранил искренность, веру и силу духа. Кыялбек - осторожный, еще чужой для этих улиц, но проявит себя в кульминации и развязке. Один раз это проявится в незаметной детали - когда он пришел в больницу, искать друга, с пирожками и выпавшей кроссовкой. Второй раз - когда отправился на кладбище, чтобы мама Шералы не переживала.

Визуальный ряд картины выверен, каждый кадр документально близок к реальности. Важный выразительный элемент - речь. Естественный говор героев органично вписывается в композицию и усиливает воссоздание реальности. В эпизодах используются приемы зеркальности - эпизод у могилы и рефрены, мост над железной дорогой.

“Камсанабаныз” дословно с кыргызского языка переводится как “не переживайте” (все хорошо). Так принято говорить старшим - родителям, прародителям и не знакомым. Так привыкли говорить те, кто родился еще в СССР, но взрослел вместе со своей, только обретшей независимость страной. В моем понимании, это портрет представителя того времени, который надеется только на себя, знает, что окружающим нет до него дела, и ежедневная задача - это выживать, не доставляя никаких хлопот никому, даже тем, кого уже нет в живых. Глобально этот фильм, скорее всего не ищет человека, а находит и показывает его. Это дети, которые несмотря на холод и жестокость внешнего мира, сохраняют в себе Человека.

Айдана и Тынай вместе с отцом отправляются перегнать скот на джайлоо, где ждет мама. По пути они встречают агитаторов (привет 2020 году), которые довольно быстро спаивают отца, выторговывают одного барашка взамен на звание “реального мужчины” (“эркек” на кырг.) и забирают его в село для благого дела — собрать голоса односельчан за “своего” кандидата. Дети остаются на пустыре одни с обещанием отца вернуться. Следующим утром они уже самостоятельно добираются до юрты, а по пути преодолевают ряд преград.

Это своего рода роуд-муви, в ходе которого развивается сюжет с постепенным нарастанием. Центральную сюжетную линию ведут дети — сестра и брат, погодки лет десяти и девяти на вид. Естественно, они соревнуются за главенство во всем, что делают. Сначала эта “детскость” — соперничество и игра — проявляется во всем, что они делают. Но в нужный момент они объединяются, принимают груз ответственности на себя и становятся старше на один перегон. Решительность и храбрость Айданы, которая берет на себя ответственность за продолжение пути самостоятельно, как предчувствие смены ролей, устоявшихся парадигм.

В фильме прослеживается ряд параллельных линий, четко артикуллированных автором и идеологически важных. Собирательный образ агитаторов как дежавю. Где-то мы уже видели и слышали то, что повествуется в фильме — с точностью до реплик героев, явившихся на старом москвиче с “государственными поручением” перед выборами: “наш человек”, “подумай о будущем детей” и “тебе достанется теплое место”. Риторику агитаторов мы слышали еще недавно, перед октябрьскими выборами 2020 года, и как будто услышим еще — перед любыми предстоящими выборами, если не произойдет никаких перемен.

Другая линия — это линия отца, возвращение которого так и не показывается в фильме. И это не придуманный эпизод, а четкое отражение действительности и, пожалуй, реальных цифр, статистики, что подтверждается в недетской игре Айданы и Тыная, вынужденных взрослеть на фоне распития алкоголя. Они играют в семью, где жена и муж ругаются, потому что он в очередной раз пришел пьяным. Тогда как образ мамы (читаем женщины) олицетворяет спокойствие и гармонию, которая обволакивает силой своей любви и заботы. Здесь вспоминаем образ бабушки во вступлении.

История детей — это метафора того, что переживает страна, их ровесница, которая тоже осталась без “отца”, но только вот пути своего еще не нашла. Фильм целиком как одно глобальное сообщение независимой стране, которой тоже стоило бы перейти по чертову мосту на другую сторону. Но, как показали последние события и как расскажет нам следующий фильм, мы еще не перешли мост.

Главный персонаж фильма - мальчик дошкольного возраста в яркой форме моряка, но молчаливый, робкий и настойчивый. Он очень хочет попасть на просмотр в местный “кинотеатр”, который представляет из себя большое обветшалое помещение (возможно, то, что осталось от дома культуры в прошлом), а вместо экрана - маленький телевизор с видеопроигрывателем. Как правило, дети в округе продают по утрам куриные яйца, чтобы оплатить вход в “кинотеатр”. Попытка нашего героя сделать то же самое проваливается, затея пройти “зайчиком” - прячась за взрослыми - терпит крах. Уж очень зорким окажется дядя “киномеханик”.

Сюжет фильма линеарный, конфликт выстраивается на преодолении препятствий на пути к цели. И если в “Кочевье космонавта” это была дерзость мечтать о большом, то здесь цель уже осязаема, путь известен, а препятствия реальные.

Место действия - небольшое село, куда заезжает старое жигули, скупать у местных жителей куриные яйца. Для местной детворы это и есть “билет в кино”.

Главный герой - неказистый мальчик маленького роста, для которого сдать пару куриных яиц втайне от мамы - нелегкая задача. Эта его попытка окажется такой же хрупкой и разбивается. Как переживает главный герой и насколько это было большим испытанием для него, видно по выражению его лица. Главная задача мальчика - это договориться и попасть внутрь кинозала, точнее того, что осталось от дома культуры, где действуют неписанные правила - передние места для взрослых, а за ними уже кто как устроился. Киномеханик - аутентичный дядя, который не делает уступок. Пропускает только по оплате и его не подкупить ни возрастом, ни просьбами.

Что ж, для нашего киномана в таком случае хотя бы услышать звук — и то радость. Но не все идеально. Машина не всегда работает исправно, что на руку маленькому киноману. Ведь ему интересно не только само кино, но и как оно работает. И здесь, вероятно, киномеханик увидит маленького себя. Не зря же он ставит фильмы в самодельном кинотеатре и возится с видеокассетами и проигрывателем. Вероятно, из-за большой любви.

Пластический ряд фильма яркий, несмотря на обветшалый и неухоженный вид построек, поэтичные кадры и естественный аудиоряд. Все это выдает тихую и размеренную жизнь села. Фильм подкупает зрителей очень тонким юмором, что придает всей истории светлое, доброе настроение.

И финал фильма очень символичен: приложенные усилия на пути к мечте воздаются - киноман получает свой пропуск в кино. При просмотре фильма я вспомнила доброго Альфредо и Тото из “Cinema Paradiso”¹¹, правда наши оба героя молчаливые.

Фильм реконструирует 90-е практически одним эпизодом из жизни мальчика, который отражает устройство общества в те годы. Болливуд ворвавшийся со стремительной скоростью и охвативший повестку кино. Сегодняшний зритель того поколения скорее с ностальгией вспомнит те киноленты и все, что связано с ним.

Этот лиричный, атмосферный фильм в стиле большого кино без диалогов и реплик - в первую очередь выражение большой любви самого режиссера к кино как к большой мечте (привет 60-м). А если приглядеться, это призыв посмотреть на себя со стороны: ушли ли мы вперед, есть ли изменения или застряли в прошлом, в 90-х.